- Я не так часто это делаю, но да ладно... думаю, у меня не убудет.
Я досаю из своего сундука куклу. Рот куклы зашит черной нитью. Я посмотрел на нее и протянул девочке:
- Когда-то она сама попросила меня это сделать...
- Мама-мамочка!!! - дикий совершенно крик наполнил тишину комнаты, словно лопнувшая струна наполняет остов гитары дребезжащим звуком.
Он подбежал к ней, сел перед кроватью, обнял.
- Все хорошо... все хорошо... - шептал он, обнимая ее и гладя маленькую белокурую голову.
Она сидит на кровати, протягивая руки вперед, невидящий взгляд вперяя куда-то далеко, в глубину времени.
- Мама! - она почти кричит.
Он неловко поворачивает голову. Там, совсем недалеко стоит парень. То ли тень, то ли живой человек. Рука прижата к груди. На лице скорбное выражение.
- Я делал все, что мог...
- Ты ничего не делал! - он посмотрел на это подобие тени, - ты ничего не...
- МАМА!!!
- Тише-тише, мама придет, мама будет скоро, - он продолжал обнимать ее, поцеловал в висок.
- Мама тут!!! Мамочка! Ну, чего ты не подходишь?! - истерически спросила она, протягивая руки в пустоту.
Так проходили день за днем, ночь за ночью. Она звала маму... но вряд ли кто-то откликнулся бы на этот зов... в доме поселилась боль.
Боль накатывала волнами, забивала мухами паутину по углам, разливалась по вечности, оставшейся в доме... и никуда не уходила. А девочка звала маму, смотрела опустошенными надежой глазами в переливы времени и тянула руки к давно умершему человеку. Сначала он пытался быть рядом с ней, поддерживать, любить...
Но потом устал. Однажды он встал. Встал, повернулся и пошел. Он не сказал ни слова. Тогда он ушел. Навсегда...
А подобие тени осталось. Тогда она впервые произнесла совсем другие слова.
- Папа?
- Да, - глухо отозвалась пародия.
- Он ушел, правда, папа?
- Да, он ушел.
- Папа... ты ведь сделаешь мне так же, правда? - ее глаза устремились на подобие тени.
- Конечно, девочка моя, я же обещал...
- Это хорошо...
...потому что я больше не хочу улыбаться...