Что-то ты тихая сегодня. Задумчивая... устала, наверное? Конечно, это все жара. Жуткая... отвратительная жара, которая все еще не дает городу покоя. Ты так смешно смотришь в окно, что мне очень хочется подойти к тебе сейчас, обнять и не отпускать долго-долго, чтобы твое излишнее тепло стало моей любовью, которую я так и не смог почувствовать к тебе. Ты такая смешная... маленькая. И ведь это не показатель роста. Ты прекрасно знаешь, что я уже давно забыл, как ты выглядишь. Это просто показатель тебя. Ты такая, какая есть, какой тебе хочется быть. И какой тебя хочется любить.
Я смотрю на тебя и думаю: "Боже мой! За что мне такое чудо?"
Ты как уникальное наказание, которым хочется упиваться. И мне все кажется, что тебя не существует. Потому что не может быть на земле такого чуда. Не может быть, потому что... это нереально. Я смотрю на тебя, и мне так хочется, наконец, сказать тебе все, что я так долго держал в себе. Все, что накопилось за те годы, пока я тебя не знал.
Господи! Как много всего произошло за то время, как мы с тобой виделись последний раз. С того момента, которого никогда не было... а я смотрю на тебя и понимаю, что мне так сложно нарушить эту тишину, что ты так удивительно заполнила собой.
Странно. Вся эта комната... она только тобой и дышит. Только о тебе и говорит.
А ты смотришь в окно и едва заметно мечтательно улыбаешься. Что? Снова небо?
Я помню, как тебя привлекает небо. И в этот момент я вспоминаю, как сложно было тебе расставаться с ним, чтобы прийти сюда, ко мне.
Меня, наверное, сложно любить? Но я знаю... ты любишь. Потому что не могла ты иначе. Не могла иначе вернуться ко мне оттуда. Я не знаю, кого благодарить за явление тебя. Ты... это ведь о тебе все песни, о тебе все стихи, все истории. Это тебе все признания. Этот мир... он только для тебя, понимаешь? Я его для тебя создавал. Только для тебя.
А ты смотришь в небо. Скучаешь? Скучаешь по прохладе и простору, что был у тебя когда-то. Скучаешь по воздуху, что был вне этой клетки твоих собственных чувств. Я понимаю. Я очень хорошо это понимаю.
Знаешь, милая, мы с тобой полетим однажды. Обязательно. Вот я приду как-нибудь с работы. Уставший, как обычно...
Твоя забота снова обласкает душу, прижмет к груди, даст отдохнуть. А потом, когда ты будешь думать, что я сплю, ты снова подойдешь к окну на кухне. Будет выключен свет, иначе в стекле отражается только трио лампочек.
Тебе снова хочется увидеть небо. Только зарево города не позволит тебе этого сделать. Только ты ведь видишь куда-то вне, правда? Видишь то, чего я никогда не увижу.
Но, знаешь, это не важно. И не важно, что я никогда не любил тебя, потому что забыл, как это делается, еще до своего рождения. Прости... так получилось.
Только, милая, мы полетим. Обязательно!
Я встану с кровати, тихо подойду к тебе, обниму за плечи...
Мы распахнем окно и шагнем. Шагнем сразу в небо. Сразу в небо. У нас обязательно будут крылья. Или не будет. Они, наверное, и не нужны, да?
Но мы полетим. Полетим, потому что ты этого так хочешь. И потому что это все, что я мог тебе дать. Я готов подарить тебе то небо, что никогда не было мне подвластно. И пусть.
Пусть мне суждено будет разбиться потом, но я полечу с тобой, моя одинокая птица.
И ты будешь знать, что я с тобой. И что я тебя никогда не оставлю.
Однажды... мы полетим.
Потому что я...
люблю...
тебя.
